Фрунзе: Киргизгосиздат, 1937. — 74 с.
В 1920-х – 1930-х гг. в центральноазиатских республиках СССР проживали, по разным данным, от 20 тыс. до 30 тыс. дунган. Был взят курс на создание дунганского алфавита на основе латинской графики. В 1928 г. был принят дунганский алфавит на «общесоветской» основе. Однако в начале 1930-х гг. было принято решение о необходимости изменения дунганского алфавита – в первую очередь, из-за необходимости решения проблемы «унификации» этого алфавита – на «общесоветской» или «английской» основе, на которой базировался разработанный в СССР китайский алфавит. В июле 1932 г. на конференции в г. Фрунзе был принят новый вариант дунганского алфавита, который, однако, с китайским унифицирован не был и остался в рамках «общесоветского» стандарта. Тем вопрос о политической важности унификации дунганского и китайского алфавита вновь поднимался в последующие годы. Тем не менее, в итоге победила точка зрения оставить дунганский алфавит в имеющемся виде, т.е. на основе «общесоветских» стандартов. В целом, противоречивость подходов к дунганскому языку и алфавиту проявила себя в постоянных попытках советских структур, занимавшихся «языковым строительством», удержать баланс между внутриполитическими и внешнеполитическими целями. Однако такие метания, фактически, не закончились каким-либо результатом. Изменение ситуации в Китае после 1937 г. привело к окончательному отказу от унификации дунганского и китайского алфавитов. С другой стороны, к концу 1930-х гг. в СССР потеряла актуальность и проблема латинизации письменности. В 1953 г. был принят новый дунганский алфавит на русской основе, которым этот народ пользуется до сих пор.